Архипелаг Чаща

Хутор Загуляева

Поселок Чаща вытянулся вдоль дороги. Улиц в нем настолько мало, что местные жители, похоже, не знают их названий - а зачем, когда ошибиться нет никакой возможности? По крайней мере местные парни, околачивающиеся на железнодорожной станции, на мой вопрос про улицу Дорожную махнули рукой - идите по дороге, не ошибетесь.

Но есть и дома в Чаще, стоящие поодаль, забравшиеся на высокий берег извилистой речушки. И называются они хуторами - к примеру, хутор Загуляева.

Между прочим, местные старики еще помнят деда Загуляева. Богатый был человек, молодуху себе в жены взял, которая скоро стала основной владелицей дома и земли. Говорят, характерец у нее был не сахар. Во время войны, когда немцы оккупировали село, Загуляиха встала в дверях своего дома и свирепо прошипела офицеру: "Мое, не пущу!" Больше к ее дому фрицы не подходили.

Теперь на хуторе, на крутом берегу Кременки, стоит дом Загуляихи, вот уже лет десять как отнесенной на местное кладбище. Рядом дома ее сына и внуков - четырех братьев Васильевых.

Марья Ивановна

Одного из братьев - Виктора - называют нынче в Чаще не иначе как "сожитель Верки". Правда, не все, а прежде всего глава Чащинской волости Марья Ивановна Федорова. Такая месть придумана из-за Верки, от которой, по ее мнению, покоя в селе совсем не стало.

Началось все девять лет назад, когда Вера потребовала участок земли. "Сожительницам наших мужиков землю не выдаем! - отрезала Марья Ивановна. - К тому же прописки местной не имеешь!"

Веру отказ не обескуражил. Случайно узнав про передачу на телевидении про землю, она написала туда. Когда односельчане увидели по телевизору, как Вадим Густов, возглавлявший тогда областной Совет, отвечая на письмо Веры, пообещал: "Не волнуйтесь, женщина, участок у вас будет!" - разговорам не было конца. И прописку Вера вывернулась, но получила - пожалела ее баба Тамара Полк.

До сих пор Марья Ивановна не может простить Вере ее приезда в село на белой "Волге" с проверяющими из земельного комитета, тут же устроившими ей, председателю сельсовета, проверку. Неужели не могла подойти еще раз, поговорить уже по-человечески, по-женски.

Участок выделила тут же - законы были на стороне Веры. Только не на хуторе Загуялева, где просила Вера, а - у дороги. И никто ее, Марью Ивановну, представляющую местную власть, не мог заставить пересмотреть решение. Формально-то она закон выполнила!

Так эта Вера взялась собирать внеочередную сессию местного поселкового Совета, и все для того, чтобы местные депутаты разрешили ей разместиться на хуторе.

Дело в том, что Вера обладает даром находить нужные слова в общении с официальными лицами. Впервые она поняла это тогда, когда благодаря ее обращению к Косыгину дом на Грибоедова, 29, где они с мамой жили в коммуналке, был расселен и все жильцы получили отдельные квартиры. А все потому, считает Вера, что она очень кстати ввернула мысль про Олимпиаду-80, гостям которой бы было неприятно лицезреть разрушающийся фасад. (Теперь проживающие по этому адресу владельцы элитных квартир наверняка даже и не догадываются, кому они обязаны своим счастьем.)

С депутатами было уже слишком! Если б не звонок главы администрации Гатчинского района Ледовских: "Дай участок, цирка с внеочередной сессией не устраивай", - никогда б не уступила. Словом, участок на хуторе Загуляева Вера вырвала. Теперь вот дом достраивают.

Виктор

С тех самых пор Виктор Васильев перестал выпивать. Как говорит Вера, благодаря появившемуся в жизни большому делу. Сама с утра вместе с 11-летней дочкой Аней уезжает в Вырицу, в среднюю школу - в Чаще имеется только начальная. А у него дел невпроворот. Тем более, вместе с соседями решили построить дорогу на хутор. Сколько можно таскать через речку на собственном горбу цемент, шифер, кирпич? К тому же в перспективном плане поселка дорога значилась.

Против выступила Федорова: "И не надейтесь! Дороги на хутор не будет никогда - в поселке других дыр неоглядно". Но они Марью Ивановну и слушать не стали. Купили сломанный экскаватор, да и начали заниматься рытьем дренажной канавы, утрамбовкой дорожного полотна. И треть 700-метрового участка почти готова.

Сделал бы куда больше, если б не оказавшийся посреди дороги туалет. Как назло, он принадлежит заместителю Марьи Ивановны - Мукуловой. Каждое утро Зоя Ивановна, занимающая в волостной администрации должность "специалиста", гордо заходит в свой клозет, демонстрируя явное пренебрежение к строящейся дороге, экскаватору и самому Виктору. Виктор чешет затылок - похоже, с этой персоной предстоит еще немало нервов потратить.

Радует одно - его драгоценная супруга вернулась из Гатчины счастливой: "Витя, говорила с главой районной администрации Ледовских. Он сказал, что мы имеем право на дорогу, что район нам поможет и даже песчано-гравийную смесь выделит!"

Вера

По профессии Вера врач-эндокринолог. Но с переездом в Чащу, куда они перебрались в 92-м из Питера, по специальности не работает. Во-первых, некогда, потому что сразу же начали держать большое хозяйство для прокорма. Во-вторых, в Чаще нет медучреждения, где бы пригодились ее знания. Так что все внимание теперь домашнему хозяйству и Анечке.

Как ни странно, о Питере не жалеет, хотя является коренной петербурженкой. И как жалеть, когда утром сойдешь с крыльца, а рядом под откосом шумит речка, птицы поют оглушительно, лес кругом стоит в тумане и воздух просто хочется пить.

А какие здесь бесхитростные названия речек - Монастырка, Кременека, Зверинка. Берега их, поросшие вязами, кленами, дикой смородиной, перевитые хмелем, словно увлекли на север южные дубравы. Ведь стоит отойти от берега на несколько десятков метров - вокруг уже наши северные ели и сосны. Жить на берегу такой малой речки, до сих пор рыбной и прозрачной, - истинное счастье.

К природе Вера вообще неравнодушна - выросла в городе, где мать научила ее радоваться даже травинке. Наверное, поэтому ее так потрясли поползшие по поселку слухи о вырубке 37-го, 48-го и 50-го кварталов.

Арендаторы

Если честно, в последние годы Чаща перестала быть чащей в полном смысле этого слова. Многие жители связывают это с пришествием арендаторов. Первые появились лет пять-семь назад. В лицо их уже никто и не помнит, поскольку менялись как в калейдоскопе - вырубали делянки, вывозили кругляк, а потом приходили следующие. Но вот уже три года как в поселке хозяйничает ООО "Чащинский лесопункт", получивший в начале 98-го в соответствии с распоряжением губернатора области 20 кварталов лесных угодий в аренду.

- Мы не в претензии к Исаеву и его команде, - говорит известный в поселке предприниматель Евгений Воробьев. - Пусть бы хозяйствовали в свое удовольствие. Мы и сами научились зарабатывать неплохо. Просто смотреть на то, как они это делают, нет сил.

Формально Исаев числится в ООО мастером, а управляет всем его сестра Любовь Сорокина. Но разве народ обманешь - поселок сразу разобрался, кто в лесопункте настоящий хозяин.

С Евгением и Виктором объезжаем окраины Чащи.

- С арендаторами непосредственно в поселок пришли сплошные рубки, - комментируют мои гиды. - Они даже и не стараются уйти куда-то подальше, как это делали наши отцы. Наши уезжали валить лес километров за 20-30, куда-нибудь на Вдовин остров. Но и там теперь шумят молодые ели и сосны, потому как после рубок лес восстанавливался. Новые хозяева смекнули, что рубить в чащобе будет дороже - чем ближе дорога, тем меньше затрат. Да и восстановление, сами понимаете, лишние капвложения.

На окрестные леса чащинцы стараются не смотреть. Унылые пустоши с брошенными как попало ветками и сучьями, способными вспыхнуть от случайной искры не хуже соломы, развороченная, сорванная тяжелой техникой лесная подстилка.

Не в лучшем состоянии и грунтовые дороги, по которым пацанами Виктор и Женя гоняли на великах. По ним, превращенным "Уралами" заготовителей в чудовищное месиво, теперь в распутицу не пройдет и трактор - уйдет в трясину всеми гусеницами. Да и в сухое время не проедешь ни на мотоцикле, ни на велике, ни на телеге. А это значит одно - все покосные угодья, откуда чащинцы привозили сено для скотины, оказались отрезаны. Без дороги "к миру" остались и редкие хутора, нашедшие приют в окрестных лесах еще в начале века.

Раиса

Тревога жителей объяснялась просто - кварталы 37, 48 и 50 подступают к самому поселку и являются по сути его неотъемлемой частью. Так, 37-й ограждает Чащу с запада, 48-й отделяет поселок от железной дороги, по которой день и ночь гремят составы, 50-й - это бывшее чащинское школьное лесничество, за которым школьники ухаживали, начиная с 30-х годов. Между прочим, в середине 70-х лесхоз выдал ребятне даже специальную форму, чтобы уход за лесом представлялся праздником. Часть 48-го входит в состав федерального заказника "Мшинское болото" - природного комплекса верховых болот, в котором берут начало малые речки бассейна реки Оредеж, растут краснокнижные цветы и травы.

Раиса Иванова, родившаяся в Чаще, работавшая еще в пионерском галстуке в любимом всем поселком сосновом бору - 50-м квартале, - так прямо и заявила: "Пока будем молчать, Исаев от нашей Чащи не оставит и куста. Пора жаловаться наверх".

Писать письма собрались и садоводы - рядом с Чащей расположены больше 10 тысяч участков.

- А как вы думаете? - кипела Раиса. - Люди брали участки в лесу, а теперь по построенным на их деньги дорогам лесовозы этот самый лес вывозят!

Деревенские жители - статья особая. Больше всего на свете они боятся начальства и непродуманных поступков. Поэтому чащинцы предпочитают помалкивать. Молчали, когда в Чащу на заготовительные работы Исаев стал привозить "хохлов" с Западной Украины, - новые хозяева сломали издавна существовавший неписаный закон, отказавшись трудоустраивать местных мужиков. Молчали, когда тяжелая техника вдрызг разносила грунтовые дороги. А уж подпись свою поставить - так это для деревенского человека столь же ответственно, как сделать предложение.

Но в данном случае люди сами сумели найти правильные слова и ставили свою подпись. Так, весной прошлого года были направлены обращения к губернатору, в районную администрацию в Гатчину, Комитет по лесу, в Ленкомэкологии, природоохранную прокуратуру и даже в Москву.

Победа

Наверное, у Чащи имеется ангел-хранитель. Местные жители утверждают, что деревню обходят стороной грозы. Чуть не доходя до нее, закончился чернобыльский след. А еще одна достопримечательность - в начале 70-х годов здесь, в доме Леонида Самутина, хранился один из экземпляров рукописи Солженицына "Архипелаг ГУЛАГ". Самутин дружил с Александром Исаевичем, мало того, опыт жизни в лагерных застенках хозяина чащинского дома стал одной из основ всемирно известного романа.

Так или иначе, но не прошло и двух недель, как жители Чащи получили официальные ответы из Комитета по лесу и из природоохранной прокуратуры. В них сообщалось, что на вышеупомянутые кварталы договор аренды не заключен. Но для верности Комитет по лесу решил подготовить запрос в правительство Ленинградской области о придаче кварталам 37, 48 и 50 статуса "особо защитных участков с ограниченным режимом лесопользования в радиусе 1 километра от поселка Чаща и одноименного массива садоводства".

- Выйдет распоряжение правительства, и тогда уж Исаев покрутится как уж на сковородке, - Раиса и Евгений встретились в электричке из Питера.

- Все больше склоняюсь к мысли, что дело тут не в Исаеве, - Женя задумчиво глядел окно. - Дело в местной власти, понимаешь? Арендаторы заинтересованы в экономическом факторе. Их основная задача - прибыль. А наша цель - отстаивать свой интерес - нам жить здесь и детей растить. Разрешает местная власть лес гробить, дороги крушить, они вырубят всю деревню. Короче, много зависит от Федоровой.

Страх

У Исаева с Федоровой отношения, что называется, сложились. Хозяин лесопункта, если что, не стесняется наведаться к главе волостной администрации прямо домой. А Марья Ивановна не докучает ему разговорами о закрывшемся лесотарном комбинате, поставлявшем в прежние времена тарную дощечку на "Красный треугольник", о бригадах "хохлов", вытеснивших местные кадры и, если уж на то пошло, превративших лужайку у бараков бывшего лесхоза, что в центре деревни, в грязное, залитое соляркой месиво, и о многом, многом другом.

Зато своих в деревне она держит крепко. В Чаще Марью Ивановну многие даже боятся. Почему? Потому что каждую процедуру, например, даже выдачу справки, можно превратить в издевательство.

- Если Федорова не захочет дать справку о проживании, попробуй у нее получи, - рассказывает Виктор Васильев. - Бывало, приводишь двух свидетелей, дескать, если подам в суд, отвечать придется. Так она еще посмотрит, какие свидетели - если "слабенькие", которые, в случае чего, под ее давлением откажутся от своих показаний, все равно не даст.

Куражится таким образом Марья Ивановна, конечно, не над всеми, а над вольнодумствующей частью Чащи. К ней относятся все, кто подписывал хоть какие-то письма, сочиняемые Филатовой или Ивановой.

Второй рычаг Марьи Ивановны, конечно же, лес.

- В деревне без пиломатериала никуда, - объясняет Евгений. - Кому забор починить, кому крышу. Купить его можно в лесопункте, но там порой цены больше, чем в Питере. Зато волостная администрация наделена правом своим продать по дешевке - по 20-25 рублей за куб. И тут первым делом Марья Ивановна заглядывает в свой "гроссбух" - а не "подписант" ли ты? "Враги" остаются без леса и дешевых дров. Вот так-то.

С "врагами" Марья Ивановна не церемонится. Все помнят, как она отчистила Чукареву, явившуюся в очередь за дешевыми комбикормами. Не посмотрев, что Чукарева - жена бывшего лесничего, фельдшер, в прошлом депутат местного Совета, закричала: "Письмо против меня подписывала? Так вот корма привезла я и тебе не дам. Пошла отсюда прочь!" Все промолчали, а у Чукаревой на следующий день инфаркт приключился.

Не простила Марья Ивановна "измены" и Тамаре Полк, прописавшей когда-то Веру. Единственная из ветеранов, она не получала к 9 Мая поздравительной открытки от местной власти. А ведь вся деревня знает, что в войну тетю Тоню немцы повели на расстрел за укрывательство партизан, да на руках у нее оказался месячный ребенок. Он ее и спас. Так что День Победы для нее был праздником наиважнейшим. Каждый год в этот день тетя Тоня плакала, так и ушла в 98-м из этого мира обиженной. Федорова же объяснила свою позицию просто: как было поздравлять Тамару, когда у нее ветеранской справки не было?

Обман

В 1973 году Леонид Самутин приехал в свой домик среди недели. После разговора в Большом доме на Литейном не оставалось ничего, как отдать КГБ "Архипелаг ГУЛАГ". Выкапывая рукопись в своем саду и не задавался вопросом, правильно ли поступает. Они обещали не тронуть, не испортить сыну и дочери будущего. А у Самутина, бывшего политзаключенного, отмотавшего в Воркутинских лагерях "десятку", дороже на свете не было никого. Так что страх перед людьми в костюмах с иголочки, горечь от унижения, ужас от всего происшедшего приходилось держать в себе, держать, пока терпит сердце...

Смятение охватило Раису и Веру, а также всех других "вольнодумствующих" чащинцев, когда они узнали, что их обманули. Зарубки на деревьях 37-го квартала первой увидела Мария Кузьмина - дочь Леонида Самутина. Кандидат биологических наук, сотрудница Ботанического института, она приезжала сюда вместе с юннатами для изучения редких трав и растений.

- Знаете, что сказал приехавшей из области комиссии чащинский лесничий Кочкин? - спрашивает Раиса. - Что лес в 37-м квартале болен - на это у них есть заключение лесопатолога по фамилии Баранов. На сегодня 37-й уже вырублен почти весь. Якобы болен лес и в 48-м квартале, который готовится к вырубке. А 50-й вроде бы как будет вырублен на 30 процентов.

В руке Раисы опавшим листом - ответ Комитета по лесу, подписанный председателем Кудряшовым, где черным по белому написано: "В квартале 50 Чащинского лесничества Вырицкого лесхоза в древостое сосны естественного происхождения в возрасте 90 лет рубка не ведется и не планируется". Письмо датировано 19 апреля 1999 года. В последних же ответах Комитета по лесу, полученных в марте года нынешнего, уже нет ни слова об обещанных километровых зонах и сохраняющихся кварталах.

Ефимыч

Если вы захотите увидеть самый ухоженный, образцово-показательный участок в Чаще, загляните к Владимиру Ефимовичу. Степень выравненности его гряд способна пробудить в любом садоводе-любителе комплекс неполноценности. Размер и сорта растений - тоже. Если куст крыжовника - так выше человеческого роста, если помидор в теплице - так до килограмма "живого" веса. На огороде Ефимыча произрастают уссурийская лиана, или лимонник, элеутероккок, золотой корень, актинидия с плодами крыжовника, а вкусом ананаса. "Профиль" растительности определяется интересами хозяина - он увлекается фитотерапией.

Владимир Ефимович имеет два высших образования, работал преподавателем, архитектором, журналистом, увлекался физикой. Но последние годы газет не читает, телевизора не имеет, только слушает радио. Все его внимание посвящено философской и духовной литературе - большая библиотека перекочевала в Чащу за хозяином лет десять назад, когда он окончательно решил покинуть Питер.

Несмотря на "заумность", с Ефимычем очень любят поговорить местные жители. Более авторитетного мнения для чащинцев в деревне, пожалуй, нет.

- Давно знаю Веру, Женю, Раису и многих других благородных людей. - Из кухонного окна дома Владимира Ефимовича хорошо просматриваются красные и желтые тюльпаны. - Я все думаю - неужели они, их дети не имеют права на эту природу? Конечно, имеют. И дело даже не в законах - они вторичны, а потому, что любят эту землю и живут здесь. Те же, кто вырубает, в деревне жить не собирается. Арендаторы пришли сюда с топором, для них Чаща - золотник, из которого надо успеть выбрать как можно больше. Так за кем моральное право?

- Лесхоз хозяйничал больше полувека, кто-нибудь возмущался? - вставляет Евгений Воробьев.

- Ко мне приходила делегация жителей и тайно предлагала возглавить волостную администрацию, - продолжает Ефимыч. - Чаща, знаете ли, сама архипелаг, в чем-то похожий на солженицынский. Люди здесь по-прежнему живут под страхом - боятся власти. У нас всегда ее боялись и мудро ждали, чья возьмет. Вот и сейчас в Чаще такой момент - за лес переживают, оппозицию многие внутренне поддерживают, но вдруг Федорова одержит верх? Ее-то назначает глава администрации из Гатчины! Кстати, нужна ли людям такая система назначения?

- Так вы согласились?

- Зачем менять одного пенсионера на другого? Федоровой уже под семьдесят, мне за шестьдесят. А управлять пора им, сорокалетним, - кивает в сторону Веры, Евгения и Раисы. - Один плотник - золотые руки, другая - уже дороги строит, к Рае люди прислушиваются. Для них, слава Богу, и закон есть про местное самоуправление.

Без ответа

Возвращаясь от Ефимыча, повстречали жительницу Чащи Екатерину Степановну Жгутову.

- Ой, Верочка, давно хотела сказать тебе. Ведь когда в Чащу пришли немцы, мне тогда 13 лет было, они не тронули ни одного дерева из 50-го квартала. Сказали, это очень красиво, что у них здесь потом будет парк.

По мостику через Кременку шли молча. Глянул окнами пустой дом Загуляихи, которая полвека назад не отдала свое добро фрицам. Вот и нынешние жители Чащи почему-то взяли на себя роль хранителей. Только, получается, задача у Витиной бабки была во сто крат проще: сохранить свое от завоевателей.

А нам-то - от кого?

Лина ЗЕРНОВА